В прохладе парка, сидя на скамейке,

Я теребил житейский календарь.

Пытался вырвать прошлые лазейки,

Что превращали праведника в дрянь.

Пытался смыть печальные сюжеты

Из натюрморта памяти своей.

Стремился вспомнить робкие сонеты

С нектаром чувств и мыслями о ней.

Ласкали память детские забавы

И сладкий привкус юношеских грез

С благим желаньем подвигов и славы,

С незримой тайной выплаканных слез.

Омылась жизнь  волной воспоминаний,

Душа согрелась праведным огнем.

Я вдруг открыл наивность детской тайны

И понял мир, в котором мы живем.