В прохладе парка, сидя на скамейке,
Я теребил житейский календарь.
Пытался вырвать прошлые лазейки,
Что превращали праведника в дрянь.
Пытался смыть печальные сюжеты
Из натюрморта памяти своей.
Стремился вспомнить робкие сонеты
С нектаром чувств и мыслями о ней.
Ласкали память детские забавы
И сладкий привкус юношеских грез
С благим желаньем подвигов и славы,
С незримой тайной выплаканных слез.
Омылась жизнь волной воспоминаний,
Душа согрелась праведным огнем.
Я вдруг открыл наивность детской тайны
И понял мир, в котором мы живем.