Вы вышли из озера солнечной феей,
На фоне заката июльской жары.
И тут же хмельные глаза ротозеев
Наполнились шармом телесной игры.

Их взгляды впивались в роскошное тело,
Срывали купальник, бесстыдство уняв.
Вы сделали вид, что и вам захотелось
Одних приголубить, других приобнять.

Блуждающим взглядом отчаянной самки
Вы смело прошлись по мужским телесам.
Вот этот хорош, но одними усами,
А этот подходит по карим глазам.

А этот самец отличается носом,
Большим животом отличается тот.
Вот этот уж точно останется с носом,
А тот так и будет сидеть под кустом.

А тот …, впрочем, хватит играть в недотрогу,
Пойду я к тому, кто с искринкой в глазах.
Но я обратился к притихшему богу,
И вы утолили мой хищный азарт.

Ты разум утопила в кружке пива
И нежность отдала за банку джина.
Под кайфом заявляла мне строптиво,
Что если я не пью, я не мужчина.

Насытившись беспутством, возвращалась,
Дарила мне минутное свеченье
И также беззастенчиво прощалась,
Спеша на распродажу развлечений.

Я верил и упорно дожидался,
Любил и жил последнею надеждой.
Жалею, что не выдержал, расстался,
Но лучше уж не жить, чем жить, как прежде.

Беспутную хандру и тягу к рюмке
Я вылечить не смог своей любовью,
Не смог отдать судьбу в хмельные руки.
За это сердце бьет щемящей болью.

Каждый день зазывает Апрашка,
Не похмельная и не алкашка.
В ней химичат восточные люди,
А восток напиваться не будет.

Предлагают штиблеты и шляпки,
Вынимают различные тряпки.
Глаз ласкают изделья из кожи
И бальзамы для тела и рожи.

Для мужчин предлагаются джинсы,
Приглашают пройти за кулисы.
А в соседней каморке детишкам
Примеряют в заплатах штанишки.

А для каждой бедовой девчонки
Есть бикини и супер юбчонки.
В них основою фиговый листик,
Оттого-то и ценник немыслим.

В общем, бойко идет распродажа
Без злословия и эпатажа
От зари до последней рубашки
На прославившей Питер Апрашке.