Где-то стонет земля,
где-то рвутся снаряды,
Оставляя в руинах
благодать городов.
Столько жертвенных тел
даже черту не надо,
Его смертный чертог
всех забрать не готов.

Покраснели луга
от свернувшейся крови,
Задохнулись от гари
полевые цветы.
Даже взгляд у небес
стал излишне суровым
От дымящих остатков
былой красоты.

Ты на турецком берегу,
я на волнах залива.
Я докричаться не могу,
ведь гордость не криклива.

Смотрю на солнечный овал,
и ты на солнце смотришь.
Я тоже в Турции бывал
под солнечным присмотром.

И как тебя меня волна
ласкала и дразнила.
Я знаю, ты там не одна,
мне женщина приснилась.

Готов к измене, но молю
всевидящего бога:
«Шепни ей, боже, что люблю
и сделай недотрогой».

На камине статуэтка,
пью с нее укор.
Наши встречи стали редки,
в ссорах перебор.
Ты, когда ее дарила,
пела про любовь
И меня благодарила
за цветную новь.
Но прошел букетный праздник,
розы отцвели,
Стала жизнь страшнее казни,
дрязги завелись.
От тоски огонь камина
не растопит лед.
Знать любовь промчалась мимо,
больше не придет.