Мне сегодня привиделись дали
над которыми песни летали,
и росли под счастливой звездой
ну, совсем не плакучие ивы.
Они были по-женски красивы
и, конечно, с завидной судьбой.

А еще мне привиделись горы,
на которых теснились соборы,
и спускались с вершины крутой
просветленные господом люди.
И блистали на солнце хоругви
позолотой России святой.

Желтых листьев создание хрупкое
хороводит задиристый ветер,
и склоняет березу на глупости,
оголяя невинные ветки.

Приминает кленовые залежи
к обрешетке чугунной ограды.
И ограда пылает пожарами
в обрамлении старинного сада.

Я иду по шуршащему лежбищу
под мелодию ветреных ритмов,
и стараюсь восторженной нежностью
с молодящейся осенью слиться.

Тебе я песен не допел
и слов не досказал.
Ушла ты в снежную метель
через больничный зал.

Настырным снегом занесло
тяжелые следы.
Какое злое ремесло
развеять счастье в дым.

Цветок надломленной судьбы
пытаюсь обогреть,
Но робкой памяти горбыль
не хочет возгореть.