И сколько ж Мосек развелось на белом свете.
Я слышу тявканье на разных языках –
Медведь бессовестный за все у нас в ответе,
Его коварство скрыто в лапах и клыках.

Виляют Моськи подусохшими хвостами.
Рычит в экстазе черномастный Бультерьер.
А, нарычавшись, дрючит Мосек за кустами,
Дабы взбодрился их увядший экстерьер.

И снова гавканье насилует планету –
Гав-гав Медведя нужно срочно наказать.
И все опять идет по старому сюжету –
Хотя бы гавкнуть, если трудно покусать.

Примирившись с бесчестьем, не проси снисхожденья.
Поощряя насилье, распрощайся с душой.
Ненасытная злоба – верный путь к вырожденью,
И к такому финалу первый шаг совершен.

Кровожадная алчность будоражит планету,
Беспардонная зависть застилает глаза.
Прокаженная вольность колобродит по свету,
И грохочет над миром затяжная гроза.

Несусветная глупость бьет друзей отчужденьем,
И, казавшийся братом, стал коварным врагом.
Неужели к землянам не придет озаренье,
И в кошмар превратится наш единственный дом.

Я женщине премного благодарен
За мудрый взгляд с наивной поволокой,
За щедрость быть и близкой, и далекой,
За свет души, что никогда не старит.

Я слился бы без женского участья,
В житейских дебрях мог бы затеряться.
Пусть не корит меня мужское братство,
Но нет без женщины целительного счастья.