Разворошил исламский муравейник
заокеанский гость.
От мирной жизни, как плохой затейник,
оставил только кость.

И стала кость причиною раздора
исламских государств,
А для заезжих констатацией позора –
еще один удар.

Огнем сжигаются носители истории,
равняются с землей.
Людские судьбы в окровавленном итоге
мешаются с золой.

И упиваются войной за океаном,
считают барыши.
Ах, как же хочется упрятать окаянных
в какой-нибудь глуши.

Война, и мысли набекрень,
И планы, порванные в клочья,
И жизни радостная звень
Без права мирных полномочий.

Война, и слезы матерей,
И поле, залитое кровью,
И стоны немощных людей,
И клятвы воинов суровых.

Война, и мужество солдат,
И крепь народного единства,
И новый том победных дат,
И счастье жизненных традиций.

Вновь стучит в мое окошко дождь.
Стук настырный с барабанным схож.
Он с издевкой предлагает грусть,
Зная точно, что не соглашусь.

Не дает грустить вороний гвалт,
Из гнездовья вороненок пал.
И кружат над ним сородичи,
И галдят до самой полночи.

Ну, а в полночь не пойдешь гулять.
Мне под дождь приятней засыпать.
Пусть простят меня за сильный храп,
Не хозяин я в ночи, а раб.