За столом родные и любимые.

В переглядах виден добрый свет.

Чтоб остались связи неделимыми,

пусть не гаснет он в потоке лет.

Пусть застолье полниться иронией

и своим душевным говорком.

И тогда нелепицы сторонние

обойдут родимый отчий дом.

И тогда родительское дерево

не зачахнет в чреве забытья.

И родство, вобравшее уверенность,

расцветёт под сенью бытия.

Какие чудные мгновенья

мне дарит жизненная новь.

Одним твоим прикосновеньем

я заряжаюсь на любовь.

Мечта встречается с надеждой

большого счастья впереди.

В моей душе взмывает нежность,

и сердце рвётся из груди.

Ах, эти нежные объятья.

Ах, эта ласковая блажь.

Ну, что ещё могу желать я,

войдя своей любовью в раж.

Был на концерте у цыган.

Грустил с гитарой семиструнной.

От скрипки млел, как хулиган,

шагавший вдаль дорожкой лунной.

Реально виделся рассвет

над верхом порванной кибитки.

Сжимал цыганский амулет

от чувств, дарованных с избытком.

И вспоминался Юрьев день,

что по-цыгански Эдерлези.

Звучала песенная звень,

совсем не тронутая лестью.

Весенний праздник у чавел

с волной душевного напева.

Я слушал пенье и хмелел

от заводного перегрева.