Под непрестанный звук дождя

я приглашаю Вас на танец.

Дожди, подумаешь – нужда.

Они с любви смывают глянец.

И раскрывают в полный рост

души живительный источник.

А зов душевный очень прост

без мишуры и многоточий.

В нём только трепетная дрожь

и возродившаяся нежность.

Обняв подругу, невтерпёж

умчаться с ней в свою безбрежность.

А там весенняя капель

с приятной музыкой цветенья

и сладость птичьих акапелл,

благословляющих рожденье.

Невдалеке от парковых творений,

в которых виден гениальный труд,

дарует людям скромное смиренье

творец мечтаний робких – Ольгин пруд.

Пропал паром и летняя купальня

в пучине дикой, варварской беды.

Но по утрам собор Петра и Павла

купается в прозрачности воды.

И звон его плывёт над островами,

благословляя красочный сюжет.

И мы идём неспешными шагами

в цветной покой давно ушедших лет.

Там нас встречают сонные деревья,

и среди них посланник Штатов – дуб,

земной хранитель духа диких прерий,

а в настоящем  лип надёжный друг.

С нектаром роз божественная нега

уводит вдруг в далёкие года.

И тешит нас проснувшееся эго —

а проза жизни, в общем, ерунда.

Спаси нас бог от революций

с картавой пылкостью речей.

С чредой кровавых экзекуций

и гегемонией рвачей.

Без права слабого на недра,

без чистых помыслов на власть.

Когда треножат разум нервы

и норовит подняться мразь.

Когда под возгласы подонков

вершатся страшные дела.

Когда народ российский стонет

и вместо гравия тела.

Когда казнят без резолюций

по указанью палачей.

Спаси нас бог от революций

с картавой пылкостью речей.