Коварство дерзкое прощаю

лишь только женщине одной.

Я в нём наивность привечаю

и робкий вызов заодно.

Её коварство умиляет

и будоражит кладезь чувств.

Оно взбодриться заставляет,

я им от лености лечусь.

Я с наслаждением читаю

её коварство по глазам.

С особым трепетом листаю

всё то, что в мыслях вижу сам.

И с каждым разом убеждаюсь,

что в том коварстве жизнь моя.

Вот потому и восхищаюсь,

у Бога новый день моля.

Без женщин не было б лиризма,

стихов небесной чистоты.

Ну, разве можно афоризмом

сказать о силе красоты.

Ну, разве можно краткой фразой

святую прелесть описать.

В ней нежный блеск хрустальной вазы,

бутонов розовых краса.

В ней мой источник вдохновенья,

любви живительная новь,

восторгов чудное виденье,

что будоражит в жилах кровь.

Её обидеть не решаюсь

ни наяву и ни во сне.

Я ей безмерно восхищаюсь

и преклоняюсь перед ней.

Услышало небо душевные просьбы,

снежком побелило окрест.

Нам впору общаться не серенькой прозой,

а петь под морозный оркестр.

БравУрные ритмы скрипят под ногами,

сияют восторгом глаза.

Тут самое время бросаться снежками,

общаться на все голоса.

Остуженный воздух искрится на солнце,

морозец щекочет носы.

Рисует узоры на мытом оконце

ни с чем несравнимой красы.

Заснеженный Питер, почувствовав свежесть,

воспрял после нудных дождей.

Повсюду витает бодрящая снежность –

крутой эликсир для людей.