Прощу я ложь, но подлость отвергаю.

Она больней от близких и друзей.

Её с нутра, подумав, отрыгают

и не сдают, как прошлое, в музей.

Она парит над жизненным пространством

и лезет в душу мерзкою змеёй.

Долбает мозг с особым постоянством

и зазывает к жизни неземной.

Её накидкой времени не скроешь

и в воспалённом сердце не убьёшь.

Она глаза с настырностью прикроет,

когда ты в мир безгрешный отойдёшь.

Плаксивая зима

сдалась весне без боя.

По улицам плывут

остатки снежных дней.

Ветрище озорной

охрип уже от воя,

но целится в лицо

и дует всё сильней.

Ему не удержать

весеннее цветенье,

а солнце не спешит

расщедриться теплом.

Когда ж увидим мы

земли преображенье

и солнечный восход

на небе голубом?

Не верю я, что в мире больше зла.

Не верю я, что чувства притупились.

Но почему-то нет в речах тепла,

и отношенья завистью забились.

Не верю я, что прячется любовь

за плотной ширмой пошлых пересудов.

Но почему-то байки про свекровь

не теребят общественный рассудок.

Не верю я, что память барахлит

лишь потому, что море информации.

Но почему тогда душа болит

от пустозвонства юных декламаций.

Не верю я, что запад победит,

что не прорвётся к нам микроб растленья,

но почему-то тлеет, не горит

огонь добра и благостного рвенья.