Добролет Барабамбо

Сидел однажды маленький Ванечка на краю дворовой песочницы и лепил куличики. И такие у него куличики получались, просто загляденье.
Улыбчивое Солнышко посматривало на него с высоты, стараясь не отвлекать Ванечку от любимого занятия. Теплыми лучами оно незаметно гладило Ванечку по голове и любовалось его работой.
Вдруг что-то черное налетело от горизонта и заслонило от Ванечки улыбчивое Солнышко. Это был ненасытный черный коршун. Тот самый коршун, который не любил маленьких детей и постоянно охотился за ними.
Вот и сейчас, заметив Ванечку, он резко спикировал к песочнице, цепкими когтями вцепился в ворот Ванечкиной рубашки и взмыл с ним в небо.
Ванечка даже испугаться, как следует, не успел и только зажмурился.                                             А когда он открыл глаза, то увидел внизу проплывающие мимо поля и леса, города и поселки, а еще голубые блюдца озер и извилистые змейки рек и речушек.
Ванечка попробовал посмотреть вверх, но коршун крепко держал его в своих сильных лапах.
— Не знаю, как Вас зовут, но разрешите задать Вам один вопрос, — обратился Ванечка к птице.
— Задавай, маленькое ничтожество, — разрешил коршун.
— Никакое я не ничтожество, — обиделся Ванечка, — я мальчик и зовут меня Ванечкой.
— А мне совсем неважно, как тебя зовут, — прохрипел коршун, — да не вертись ты, противный мальчишка.
От такого окрика Ванечка сжался и на некоторое время потерял дар речи. Правда, через некоторое время этот дар снова вернулся к Ванечке, и он задал новый вопрос:
— Скажите, пожалуйста, а как Вас зовут?
Доброжелательное обращение мальчика понравилось коршуну, и он, щелкнув клювом, ответил:
— Зовут меня Барабамбо, что в переводе с птичьего языка означает коршун, который ест маленьких детей.
Услышав такие откровения, Ванечка еще больше испугался и дрожащим голосом спросил:
— Значит, Вы меня тоже съедите?
— Как только прилетим в  гнездо, я с превеликим удовольствием тебя слопаю, — мерзким голосом ответил Барабамбо.
Ванечка совсем сник и уже до самого гнезда не пытался заговорить с Барабамбой.
А гнездо Барабамбо смастерил на вершине большого кедра, который стоял на опушке дремучего леса. Неподалеку от опушки протекала таежная речка Тайменька, где хозяйничали упитанные бобры и плескалась разнообразная рыба.
Вот в это гнездо и прилетел Барабамбо со своим пленником.
Бросив Ванечку на подстилку из листьев, Барабамбо приступил к приготовлению любимого соуса, которым он сдабривал свою пищу.
Казалось, он так увлекся приготовлением соуса, что не замечал ничего вокруг, но как только Ванечка подполз к краю гнезда, Барабамбо схватил его за шиворот и вновь усадил на подстилку.
Бедный Ванечка загрустил, вспомнив о маме с папой, бабушке и дедушке:
— Они, наверное, с ног сбились, чтобы меня найти, а я сижу здесь в гнезде и жду своей погибели.
Последние переживания совсем сморили его, и он не заметил, как уснул.
Приготовивший соус Барабамбо повернулся к Ванечке с желанием приступить к долгожданному приему пищи, но, увидев свернувшегося в клубок мальчика, решил повременить:
— Неудобно как-то есть спящего мальчишку. Вот проснется, тогда я его и слопаю.
И как ни возмущался его голодный желудок, Барабамбо проглотил слюну и прилег рядом с Ванечкой.
— Еще никогда в жизни я не откладывал прием пищи на потом, — подумал он, — неужели жалость посетила мое сознание, и я обмяк?
Барабамбо встрепенулся, попытавшись стряхнуть свою нерешительность, но, посмотрев на мальчика, понял, что сегодняшней ночью ему придется  спать голодным.                                   Укрыв Ванечку своим крылом, Барабамбо сначала засопел, а потом дал такого храпака, что заснувшие у плотины бобры моментально проснулись.
Ванечке этот храп тоже не понравился, и он попытался выбраться из-под крыла, но Барабамбо еще крепче прижал его к себе. Тепло Ванечкиного тела перелилось в Барабамбу, и тот  во сне даже улыбнулся. Надо сказать, что  вместе с теплом в Барабамбу влилась и Ванечкина  доброта.
Утром Барабамбу разбудила лесная сплетница сорока. За любовь к сплетням ее и прозвали Лялякалом. Как всегда, на своем длинном хвосте Лялякало принесла самые свежие лесные известия:
— Уважаемый Барабамбо! Вчера вечером прожорливый волк Стремный подавился заячьей костью, и только журавль смог ему помочь.
— И как же он смог ему помочь, белобокая сплетница? — протирая глаза, спросил Барабамбо.
— А так и помог, а так и помог, — зачастила Лялякало, — своим длинным клювом он вытащил из волчьей пасти кость, и Стремный подарил ему за это дюжину лягушек.
— А где же Стремный взял столько лягушек? – задал новый вопрос Барабамбо.
— А лягушек, уважаемый Барабамбо, наловила для волка змея по имени Гадина. Нет, не Гадина, а Гадюка.
— А что, теперь Гадюка на Стремного работает? – спросил Барабамбо.
— Работает, еще как работает, — затараторила Лялякало, — по своей близорукости Гадюка ужалила недавно дальнего родственника волка. Стремный хотел Гадюку четвертовать, но лиса Прохиндейка уговорила его, и вот теперь бедная Гадюка работает и на волка, и на лису.
— Да, Прохиндейка знает, где можно поживиться, — согласился с  Лялякало Барабамбо, — а что еще в лесу новенького?
И тут из-под крыла Барабамбо показался Ванечка.
— Ой, — воскликнула Лялякало, — это кто же у тебя, уважаемый Барабамбо, гостит?
— Не гостит, старая сплетница, а находится в плену, — уточнил Барабамбо.
— Какой симпатичный пленник, — не скрывая зависти, воскликнула Лялякало, — а можно мне с ним поиграть?
— Никаких игр, я еще сам с ним не наигрался, — рассердился Барабамбо, — займись-ка лучше своими сплетнями.
Второй раз Лялякало просить не пришлось. Зная крутой нрав Барабамбо, сорока не стала задерживаться, взлетела с ветки и полетела вглубь леса.                                                                                                               Через полчаса вся лесная округа знала о симпатичном пленнике, который появился в гнезде Барабамбо. Не часто такие известия будоражили любопытство лесных обитателей, поэтому большинство из них потянулось к большому кедру, на котором находилось гнездо. Правда, некоторых из них тянуло к гнезду вовсе не любопытство, а надежда на кусочек лакомства, который мог им перепасть. Принимая пищу, Барабамбо не редко делился со зрителями ее кусочками, и лесные обитатели это хорошо знали.
Конечно, Стремного и Прохиндейку такими кусочками не соблазнишь, поэтому  к кедру их привело только любопытство.
— Вот если бы весь пленник мне достался, тогда другое дело, — пробурчал Стремный.
— А я бы и одной ножкой удовлетворилась, — пропела Прохиндейка.
— Ну, вы и обжоры, — пропищал ежик, которого лесные обитатели прозвали Ершистым.
— А ты не ерепенься, колючий, а то, как дам по макушке, — рявкнул Стремный.
— Сначала найди мою макушку, а уж потом давай, — подразнил Стремного Ершистый и превратился в колючий клубок.
— Ну что за нравы, никакого уважения к старшим и сильным, — проворчал Стремный.
— Совершенно с Вами согласна, совсем распустились, — поддержала его Прохиндейка.
— Какую глубокую мысль Вы высказали, Стремный, — заискивающе произнес заяц по прозвищу Подхалим.
Именно умение этого зайца вовремя лизнуть и своевременно поддакнуть спасло его от раннего растерзания.  Стремному нравились сладкие речи и подхалимаж, поэтому он оставил зайца в своем окружении.
Взбодренный последним высказыванием Подхалима Стремный посмотрел вверх и завыл:
— Эй, Барабамбо, крылатый мошенник, показывай-ка нам своего пленника.
Услышав такое обращение, Барабамбо обиделся и сердито спросил:
— Уж, не хочешь ли ты, пройдоха Стремный, чтобы я с тобой поделился?
— Был бы не против, но, зная твою жадность, на это даже не рассчитываю, — рявкнул Стремный.
Прохиндейка и Подхалим, в знак поддержки, заискивающе хихикнули.
Это высказывание вместе с подхалимским хихиканьем совсем взбесило Барабамбо, и он грозно произнес:
—  Да пошел бы ты подальше в лес со своими подхалимами, Стремный. Ничего тебе не перепадет.
— Как ты смеешь перечить Стремному, — завизжал Подхалим, — этому великому хозяину леса.
— Это кто тут хозяин леса? – раздалось на опушке.
Звери оглянулись на голос и увидели медведя Косолапа, приближавшегося к кедру.
Подойдя к кедру, Косолап вновь спросил:
— Так кто здесь хозяин леса?
Испугавшийся Подхалим прижался к Стремному, а Прохиндейка заискивающе произнесла:
— Уважаемый Косолап, ну кто, кроме Вас, может хозяйничать в лесу. Вы, как всегда, вовремя появились возле кедра.
— А по какому поводу вы тут собрались? – спросил Косолап.
— Да понимаете…- начала Прохиндейка, но Стремный ее остановил и сам продолжил:
— Понимаешь, Косолап, этот Барабамбо совсем оборзел. Мало того, что он делиться не хочет, так еще и дерзит старшим.
— А чем он должен с вами поделиться? – вновь спросил Косолап.
— Лялякало сказала, что он какого-то мальчишку затащил в свое гнездо, — ответил Стремный, — мы хотели бы его посмотреть, а Барабамбо на нас накинулся с ругательствами.
Косолап посмотрел наверх и обратился к Барабамбо:
— Это правда, что ты мальчишку прячешь у себя?
— Ничего я не прячу, — возмутился Барабамбо, — просто мальчик еще спит, а как проснется, так я его и покажу обитателям леса.
— А чего ждать, когда он проснется, — воскликнул Косолап, — буди его, да нам показывай.
Настроение у Барабамбо совсем испортилось, а вместе с настроением испортился и аппетит.
Разбудив Ванечку, он усадил его на себя и, приказав покрепче держаться, вылетел из гнезда.
Лесные звери только его и видели.
А Барабамбо полетел в сторону Ванечкиного дома.
Сегодня утром, когда Лялякало улетела в глубь леса, Барабамбо хотел тут же  позавтракать, но, взглянув на заспанного мальчика, на время отложил прием пищи. Таким беззащитным выглядел Ванечка, что Барабамбо даже немного прослезился. Более того, он снова укрыл мальчика своим крылом и спел колыбельную:
Спи, мой мальчик, досыпай.
И сон к тебе придет.
Под крылом комфортно спать,
Гнездо теперь твой дом.
И Ванечка, успокоенный колыбельной, действительно, уснул.
Появление возле кедра лесных обитателей, таких настырных и ненасытных, окончательно убедило Барабамбо в том, что мальчика надо вернуть его родителям.
И вот уже показались знакомый двор и песочница, в которой любил играть Ванечка.
Барабамбо аккуратно приземлился и, так же аккуратно, снял Ванечку на землю:
— Иди к своим родителям, а то они совсем извелись.
Ванечка с благодарностью посмотрел на Барабамбо и спросил:
— А как же ты? Неужели ты снова будешь охотиться за детьми?
— А тебе какое дело? – сердито пробурчал Барабамбо, — захочу, и буду охотиться, а захочу, и не буду.
— Мой добрый Барабамбо, если бы ты только знал, как мне понравилось летать на тебе. Я не хотел бы с тобой расставаться. Ты не мог бы ко мне, хоть изредка, прилетать.
Взглянув на мальчика и увидев в его глазах искреннюю просьбу, Барабамбо обнял Ванечку своим крылом и пообещал:
— Ванечка, я буду прилелать к тебе, как  только ты этого захочешь.
На том они и расстались. А через два дня Ванечка не успел подумать о Барабамбе, как тот оказался возле песочницы.
Он усадил Ванечку на себя и сделал с ним несколько кругов над двором. По просьбе Ванечки Барабамбо целый день проиграл с ребятишками. Поочередно он усаживал их на себя и поднимался в небо. Иногда, во время полета, некоторые непоседливые детишки сваливались с Барабамбо и устремлялись к земле. Но они еще не успевали, как следует,  испугаться, как  Барабамбо ловко подхватывал их своими когтями и бережно опускал на землю.
За такие полеты детишки искренне благодарили Барабамбо и приносили ему всякие вкусности.
Между собой они стали называть коршуна Добролетом Барабамбо.
И по сей день летает с детишками Добролет Барабамбо над городком, где живет Ванечка.

Из цикла: Рецепты от известного ведущего не менее известной программы
«Молохов –»
1.    Ведущая:                                                                                                                                                         —  Уважаемый Геннадий Петрович! Одна из наших зрительниц задает Вам вопрос: Если у меня болит поясница, что мне делать?
Молохов:
—  Дорогая имярек! Лучшим  средством от боли в пояснице является секс  на грядке со свеклой.  Для увеличения эффективности ноги необходимо держать на грядке с морковкой.

История любви

Мне было пятьдесят пять лет, когда я встретил ее в одном из петербургских ресторанов. Она сидела за одним из столиков с двумя подругами и, потягивая шампанское, беззаботно щебетала.                                                                                                                   Сев за соседний столик, я заказал двести грамм моего любимого коньяка.                                  Я нередко приходил в этот ресторан, чтобы поужинать и заодно поразмышлять о смысле жизни.                                                                                                                                                            Выпив пятьдесят грамм коньяку и закусив ломтиком лимона, я попытался прокрутить в памяти события сегодняшнего дня. А день выдался вполне удачным, за исключением выходки одного из дизайнеров, который никак не хотел исправить явно неудавшийся модуль, сделанный для одного из наших клиентов. В конце концов, конфликт был улажен, и клиент одобрил работу дизайнера.                                                                            Продолжая свои размышления, я скользнул своим взглядом по соседнему столу, за которым сидели три симпатичных женщины. Одна из них приветливо улыбнулась мне, но я никак не отреагировал на ее улыбку.          Тогда она встала и, подойдя к моему столику,  очаровательным голосом обратилась ко мне:                                                                        – Разрешите присесть?                                                                                                                                                 Я немного смутился, но уже через мгновение предложил женщине кресло.                             Она осторожно села в кресло и задала новый вопрос:                                                                                — Валерий Павлович, а Вы меня не помните?                                                                                                   Я внимательно посмотрел на женщину, и что-то знакомое уловил в ее улыбающемся лице. Уловить-то уловил, но никак не мог вспомнить имени собеседницы.                                — Валерий Павлович, я Лена, Лена Кудрявцева, — подсказала мне она, — помните, я училась в одном классе с Вашей дочерью.                                                                                                                         И тут я вспомнил белокурую девчонку, которая несколько раз приходила в наш дом, вспомнил и выпускной бал, на котором мы  станцевали с ней зажигательное танго. Тогда я всем своим телом почувствовал ее  девичью энергию.                                                           – Лена, — обрадовался я, — очень рад Вас видеть. Сколько зим, сколько лет. Выпьете со мной немного коньяку?                                                                                                                                                — Нет-нет, — поспешно отказалась Лена, — я уже достаточно выпила шампанского.                 – Тогда расскажите, пожалуйста,  о себе, — попросил я.                                                                          – Да вроде бы и рассказывать-то нечего, — смутилась она.                                                                       – Как это нечего, — удивился я, — мы не виделись уже около двадцати лет, а Вам и рассказать нечего.                                                                                                                                                       Лена внимательно посмотрела на меня и начала свой рассказ:                                                           — После школы поступила я в финансово-экономический институт, где и познакомилась со своим будущим мужем. По окончании ВУЗа получила хорошую должность в одной престижной фирме. Муж тоже хорошо устроился. Через два года у нас родилась дочь Сашенька,  и все было бы хорошо, но мой муж разбился на машине. Сейчас мы живем вдвоем с дочкой. А Вы как живете?                                                                                                                       — Я то, — переспросил я, — живу тоже вроде ничего. Три года, как похоронил жену и сейчас полностью отдаюсь своей работе.                                                                                                        – А где Вы работаете? — с интересом спросила Лена.                                                                                  – Работаю в рекламном агентстве, точнее, в своем рекламном агентстве.                                  – Так Вы занимаетесь бизнесом? — оживилась Лена.                                                                                    – Можно сказать и так, — подтвердил я, — вот только настоящим бизнесменом я себя не чувствую.                                                                                                                                                                             Вспомнив о подругах, Лена оглянулась и произнесла:                                                                               — Девчонки, вы меня не ждите, я встретила своего хорошего знакомого.                                    – Это здорово, что Лена представила меня, как хорошего знакомого, — подумал я, — а еще лучше то, что  она остается со мной.                                                                                                                   В общем, мы просидели с ней до  закрытия ресторана, после чего я поймал такси и проводил Лену до дома. Возле  подъезда мы, обменявшись номерами телефонов,  скромно попрощались.                                                                                                                                      Через несколько дней я попробовал ей позвонить, но трубку никто не взял. Молчала трубка и в следующий раз, и в следующий ….                                                                                               Я уже стал забывать о нашей встрече, но в один из дней в Одноклассниках получил от Лены  всего три слова: здравствуйте, Валерий Павлович.                                                                        Я так обрадовался этим словам, что тут же ответил на ее приветствие.                                     – Лена, — написал я, — если бы Вы только знали, как обрадовался я Вашему приветствию. Примите мое приглашение, давайте встретимся где-нибудь.                                                     Согласие я получил в тот же вечер,  из всего предложенного мной Лена выбрала боулинг.                                                                                                                                                                            На следующий день мы встретились в развлекательном центре и, выбрав дорожку, приступили к игре, не забывая общаться под звон бокалов.                                                              По стилю игры было заметно, что Лена – не новичок в боулинге. Она уверенно выбрала шар и также уверенно бросала его в сторону кеглей.                                                                                Я, конечно, мог бы выиграть у Лены без особых усилий, но, заметив  азарт и эмоциональные переживания, решил не портить ей праздничного настроения.                      Всякий раз, когда она удачно выбивала кегли, я темпераментно расхваливал Ленин бросок, стараясь дотронуться до ее руки или талии. Каждое такое прикосновение доставляло мне истинное удовольствие, на волне которого мне так и хотелось ее обнять.                                                                                                                                                                          Лена, эта умная женщина, чувствовала мое нестерпимое желание, и это чувство окрыляло ее. Она раскраснелась не то от коньяка, не то от моей близости, а, может быть, и от того, и от другого. Ее глаза горели юношеским огнем, и я уже предчувствовал продолжение вечера у меня дома. Но часы показали одиннадцать, и Лена заторопилась домой, где ее ждала дочь Сашенька.                                                                        И в этот раз мы сдержанно простились. Правда, при прощании она дважды поцеловала меня в щечку.                                                                                                                                                                      И опять история повторилась. Ее трубка молчала, а в один из дней я увидел ее выходящей из супермаркета. Подойдя к своей машине, она скользнула по мне рассеянным взглядом, помахала, в качестве приветствия,  рукой и скрылась в машине По всей видимости, эта сцена Лену тоже смутила, потому что вечером я получил от нее послание такого содержания:                                                                                                                                 — Вы думали, что, увидев Вас,  я брошусь Вам на шею, но я так спешила, что мне было не до этого.                                                                                                                                                                                 Эти слова меня очень расстроили, и я даже не удосужился ей ответить.                                    Прошел месяц, и я увидел ее в маршрутном такси. Холодно поздоровавшись, я встал возле выхода, но входившие в салон пассажиры подтолкнули меня к месту, где сидела она. Я стоял и ждал, когда она коснется моей руки и тихо скажет:                                                 — Валерий Павлович, ну что же Вы.                                                                                                                        Но прикосновения я так и не дождался.                                                                                                     Более того, мне самому не единожды хотелось наклониться и ее поцеловать. Но я этого тоже не сделал и, не попрощавшись, вышел из маршрутки.                                                             Идя домой, я проклинал себя за то, что не пообщался с Леной и постарался найти этому оправдание:                                                                                                                                                                        – Да, если бы мне скинуть годков этак десять, разве стушевался бы я  перед молодой женщиной.                                                                                                                                                                            Но что случилось, то случилось.                                                                                                                  Мой поступок, оказывается, тоже расстроил Лену, и она в тот же вечер написала мне длинное письмо с просьбой о прощении, если  меня чем-то обидела.                                       Так возобновилась  переписка, ускорившая нашу новую встречу у меня дома.                        Я с волнением готовился к этой встрече. Накупил в супермаркете всяких деликатесов, прибрался в квартире и приготовил кассеты с релаксационной музыкой.                            Лена пришла ко мне в легком шелковом платье, с распущенными волосами, вся такая красивая и загадочная. От нее исходил аромат великолепных французских духов, за которым хотелось идти, хоть на край света.                                                                                          Выпив по глотку коньяку, мы заговорили о всяких пустяках, но релаксационная музыка, медленно входившая в нас,  затуманила наши сознания, возбуждая все больше и больше. Наконец Лена не выдержала и прижалась ко мне. Мои руки автоматически скользнули по ее телу, и трепетная дрожь объединила наши желания.                                      Мы с упоением ласкали друг друга, заглушая неистовыми поцелуями вырывающиеся из груди стоны. Но как только мои руки скользнули вниз, Лена вскочила и, поправив прическу, произнесла:                                                                                                                                                   — Милый, за  твоими ласками я совсем забыла про свою дочь, а ведь она без меня не уснет.                                                                                                                                                                                Так и не уняв нахлынувшего на меня возбуждения, я с сожалением проводил Лену до двери и на прощание нежно поцеловал.                                                                                                          От моего следующего приглашения  Лена тактично отказалась, объяснив это тем, что должна пойти на день рождения какого-то родственника.                                                                  Я никак не мог понять резких перемен Лениного настроения. То она очень стремилась ко мне, то категорически меня избегала. Мою голову почему-то не посетила мысль о том, что Лену мучают сомнения, что в настоящее время она не в силах сделать осознанный выбор                                                                                                                                                          Но выбор свой она все же сделала.                                                                                                                       В один из вечеров я сидел дома в обнимку со своими грустными мыслями, когда раздался телефонный звонок. В трубке я услышал взволнованный Ленин голос:                    — Милый, я хочу сейчас же тебя увидеть. Мне совсем не хочется быть на дне рождения — этом празднике живота.                                                                                                                                              – Ленка, милая Ленка, я жду тебя, я хочу тебя, я люблю тебя, — выкрикнул я в трубку, и слезы радости затуманили мои глаза.                                                                                                        Хорошо, что в этот момент Лена не видела моей минутной слабости.                                          В эту ночь мы ласкали друг друга до самозабвения, не замечая ни времени, ни окончания релаксационной музыки, ни сбившегося в ноги одеяла. Нас унесло в очаровательную атмосферу любовного блаженства, из которой мы до сих пор не спешим возвращаться.                                                                                                                                                                  А все-таки хорошо быть любимым.                                                                                                                     А как здорово искренне любить.