На внучке платье голубое
с искрящим блеском бахромы.
Его готовили с любовью
на праздник Матушки Зимы.

И вот теперь она танцует
в кругу наряженных детей.
Сердечко бабушки ликует,
и дед в тот час помолодел.

Он так и рвется к хороводу,
как развеселый Дед Мороз.
Какая хворь, какие годы,
что за нелепейший вопрос.

Народ по снегу заскучал
в промокшем Петербурге.
На лицах скорбная печаль
по ветреной Снегурке.

Скучают окна в декабре
по снежному узору.
А дождь идет, как в сентябре,
не внемля уговору.

Ужель без снега Новый год
в окошки постучится.
И будет все наоборот –
снег летом приключится.

И будет летняя жара
укутана снегами.
И будет летом детвора
носиться со снежками.

Снег и ветер сговорились,
принялись озоровать.
Небосвод пургой закрыли,
звезд на небе не видать.

С одичалым завываньем
разгулялись меж домов.
Двери жаждущих свиданья
закрывают на засов.

Рвут рекламные плакаты,
глушат свет у фонарей.
Разозлившись на крылатых,
разгоняют снегирей.

Даже крепкие морозы
не уймут озорников.
Раздает пурга угрозы
из холодных облаков.

Под защитою окошек
затаилась детвора
и мечтает, чтоб пороша
не покинула двора.

Снег пройдет, исчезнет робость
в свете солнечного дня.
Во дворах хребты сугробов
оседлает малышня.