Жизнь устала меня подгонять

и читать мои строки устала.

Очень трудно поэта понять,

если рифма летать перестала.

Если Муза пришла в кандалах

из трясины печального быта.

Если проза моя отцвела,

да и та паутиной увита.

Неужели дано доживать

под приглядом болезненной скуки.

Я надежду привык целовать,

а не слушать дыхание муки.

Я привык любоваться красой,

воспевая поэзию страсти.

И писать под весенней грозой

про великое таинство счастья.

Прими здоровье от меня

в знак благодарности за счастье.

И растворись в пучине страсти,

душой взбодрись на склоне дня.

Забудь про немощную грусть

и про никчемные болячки.

Ценней любовная горячка

и озорных объятий хруст.

Спасёт взаимная любовь.

Пройдут печальные хворобы.

Мы от любви воспрянем оба.

Нас озарит цветная новь.

Асфальтовый зной будоражит мой город.

Непрошеной гостьей явилась жара.

Повсюду на дождь ощущается голод.

Под яростным солнцем творенья Петра.

Глядит в синеву петропавловский ангел,

вдыхает по капле прохладу Невы.

Томится на солнце с Дворцовой Архангел.

Он с взбалмошной тучей общаться привык.

Снуют катера по каналам и рекам.

Им самое время июльский сезон.

На них под мостами плывут человеки

и чувствуют телом, что это не сон.

Душа молодеет от водных сеансов.

Цветут берега от красы неземной.

Живая вода освежает пространство,

и людям не страшен асфальтовый зной.