Окунувшись спросонья в осеннее утро,

я сквозь призму дождя вижу город родной.

Мне под шелест дождя озорно и уютно.

Я как будто бы встретился с ранней весной.

Пахнет ветреной свежестью питерский воздух.

Видно чудную прелесть  умытых домов.

Фонари над мостами похожи на грозди,

а, быть может, на тень марсианских плодов.

И игривые капли стучат по Фонтанке,

выбивая рапсодию бодрого дня.

Я представил себя в светлом образе Данко,

и расщедрилось сердце в груди у меня.

Над твоим изголовьем я зонтик раскрою

из цветных настроений и добрых утех.

На лирический лад твои мысли настрою,

чтоб в дому загорелась звезда на успех.

Чтобы серая мгла осветилась улыбкой,

и исчезла в ночи набежавшая грусть.

И любовь не покажется горькой и зыбкой.

Ради этих надежд я за зонтик берусь.

Терпеть не могу чинуш

в обличии доброй феи.

У них в подсознании  глушь.

В душе они лицедеи.

У них в головах цейтнот,

точнее нехватка воли.

Забит деловой блокнот

стенаньем забытой боли.

Им проще ответить – да

и тут же забыть о просьбе.

Чужая — не их беда,

пускай через мзду попросят.

Впустую пищат звонки,

чинуши не слышат писка.

Судачить им не с руки,

хотя разговор без риска.

И мается человек,

пытаясь найти управу.

Но виден лишь дальний свет

в тоннеле с названьем право.