В клоаке лживой задыхаясь,

болит ранимая душа.

Цепные псы Россию хают

за три замызганных гроша.

За пару кол России гадят,

за хруст купюр фальшиво лгут.

Вверяя лесть заморским гадам,

вердикт побед нещадно жгут.

И нет ни совести, ни чести

у ложью брызжущих особ.

Одна дурная жажда мести —

загнать истоки правды в гроб.

Но нашу правду не задушишь,

плюгавым гневом не возьмёшь.

На зов живых восстанут души

и в небыль скинут эту ложь.

Вдоль Невы в июле холод разгулялся.

Небо смотрит исподлобья на залив.

Злобный ветер не на шутку расстарался,

растрепал цветные локоны земли.

Притулились к стенкам невского причала

корабли и маломерные суда.

Не ко времени природа одичала,

 от теплыни не осталось и следа.

Бог Перун промчался в звёздной колеснице,

выпуская стрелы в сонные дома.

Там и тут сверкали грозные зарницы,

отчего в умах роилась кутерьма.

Под ногами растеклись сплошные реки,

возродив венецианские штрихи.

Шли по Невскому лихие человеки

и кричали то ль угрозы, то ль стихи.

Друг Иван-чай своим малиновым соцветьем

укрыл от дождика беляночку — ромашку.

А с нею малую, пугливую букашку,

что не сорвал с цветочка даже злобный ветер.

С особой нежностью к цветочку наклонился,

коснулся бережно дрожащих лепесточков.

Тем самым в споре с ветром он поставил точку,

и нудный дождь от нежных чувств угомонился.