Дом шестнадцатиэтажный
с сотнями окон.
Он стоит не эпатажно,
зреют судьбы в нем.
В нем живут простые люди
с перечнем забот.
Кто-то ест овес на блюде,
кто-то бутерброд.
Кто-то тешит чью-то старость,
кто-то счастье ждет.
У кого-то в доме радость,
у кого-то гнет.
Нет в нем общего призванья
и согласья нет.
Юность ставит на желанья,
старость на запрет.
Так живут у нас в России
тысячи домов.
Лишь бы небо было синим,
да приветным кров.

Ночь насилует сознанье
мертвой тишиной.
За окошком мирозданье
с полною луной.
Разноцветные виденья
лезут мне на ум.
Будто я, прервав сомненье,
посещаю ГУМ.
Одеваюсь по фартовей,
выхожу к Кремлю.
Здравствуй, летопись историй,
Здравствуй, стольный люд.
Из окна Владимир Путин
машет мне рукой.
Я страдаю на распутий,
потерял покой.
Но осилил напряженье,
прокричал У Р А.
Мол, готов к Вам в услуженье
перейти с утра.
А зловредная супруга
подтолкнула в бок.
Я проснулся с перепугу
в неурочный срок.

Года тревожат тяжким грузом,
судьбе предписано стареть.
Они становятся обузой,
но их приходится терпеть.

А если свериться с душою,
то можно с ней помолодеть.
И сделать что-нибудь большое,
и песню звонкую пропеть.

И насладиться шумом ветра
во вновь поднятых парусах.
И пересилить скорость света,
заметив блеск в ее глазах.

Во многом женское участье
способно сердце ободрить.
Любовь дается нам для счастья,
а, значит, следует любить.