Моя поэзия меня переживет,
и я о том нисколько не жалею.
Пускай цветет стихов моих аллея,
где каждый путник что-нибудь найдет.
А кто-нибудь приляжет в тишине
под теплотой рифмованного слога.
И никогда не будет эпилога
в его счастливом, благодатном дне.

В вагоне поезда метро
поймал я взгляд седой старушки.
И сжалось все мое нутро,
сюжет покоя был нарушен.
Я в этом взгляде увидал
печаль несбывшейся надежды.
Тускнела в нем былая даль
в лохмотьях свадебной одежды.
И так хотелось тихо встать,
к ее сединам прикоснуться
и вместе с нею помолчать.
А вдруг печали разойдутся.
И я жалею, что не встал,
стряхнув душевную сонливость.
Теперь в сознании пустота
и безутешная стыдливость.

Храпи, мой друг, храпи.
Пусть будет сон приятным.
Пусть бог тебя хранит
в нирване благодатной.
В объятьях темноты
блаженством наслаждайся.
Исполнятся мечты,
не стоит напрягаться.
Заботливый Морфей,
не глядя на погоду,
за тридевять морей
умчит твои невзгоды.