Бездонной радости глаза
меня встречают у порога.
Спешат открытость показать,
и хоть мизинчиком потрогать.

Я обладательницу глаз
беру с готовностью на ручки.
И тихо слушаю рассказ,
Какой, конечно, не наскучит.

Потом зажгутся озорством
глаза прелестного созданья.
И закружится отчий дом
от прозы детского заданья.

И будут игры и прыжки,
и будут танцы с песнопеньем.
Свернется место для тоски,
пока резвится настроенье.

И вновь лизнет ночная тень
узоры розовой подушки,
И уходящую в постель
Ждет поцелуй на сон грядущий.

Белые мухи, седеющий свод.
Северный ветер кружит хоровод.
Скромную радость пришедшей весны
Злые колдуньи в амбар занесли.

Сморщились лужи под серостью льда.
Дышит на ладан большая вода.
Гулкое эхо продрогшей земли
Снежные дни под собой погребли.

Словно и не было ранней весны
С видами солнышка, звезд и луны.
Словно и не было солнечных дней
С маленькой толикой зимних теней.

Как трудно осознать,
что тело не бессмертно,
Еще сложней понять,
веление души.
Храни душевный вздох,
храни до самой смерти
И чувственности суть
не меряй на аршин.

Дари свою любовь,
не требуя награды,
Поддерживай огонь
заждавшейся души.
Для вестника добра
сомненья – не преграда,
А ждущему добро –
оттаявшая жизнь.