Первый снег, первый снег,
верный посланник зимы.
Ты украсил рассвет
нежным мазком белизны.

Под ногами звучит
танго воскресного дня,
И тонально стучит
сердце твое для меня.

Ах, как хочется жить
в этой святой белизне.
Как прекрасно любить
и наяву, и во сне.

Падал первый юный снег,
падал и резвился.
А, закончив свой разбег,
в лужи превратился.

Стала желтая листва
скользкой промокашкой.
Убегают неспроста
от нее букашки.

Поскользнулся человек
на листве кленовой.
Я даю ему совет –
покупай обнову.

Перейди на сапоги
с толстою подошвой.
И здоровье береги,
человек хороший.

Синеокий волшебник, небесный владыка.
Я взираю с надеждой на твою благодать.
И порою земное мне кажется диким,
потому что в соседях просыпается тать.

Потому что довлеет презумпция силы,
и расчеты ведутся в кровожадных деньгах.
Потому что потомство рождается хилым
в задымленных трущобах, да на горьких слезах.

Неужели накроет шрапнельным потоком
увядающий разум просветленной души?
Неужели зачахнет тропинка к истокам,
и Земля растворится во вселенской глуши?