Россия – матушка, широк твой горизонт,

И вся душа открыта и широка.

Но нескончаемо звучит со всех сторон

Истошный гвалт надуманных упреков.

Рулит истерикой единый дирижер,

И веет злом от старой партитуры.

То вопли бешенства, то призрачный укор

Выходят в свет из недр клавиатуры.

То их нервирует твой искренний восторг,

То им не нравится твоя улыбка.

Их злобный взгляд нацелен в песенный простор —

Как бы прибрать к рукам такую глыбу.

Как бы тебя, моя Россия, разделить

И, наконец, насытиться частями.

Но ты, я знаю, неприступный монолит,

Все потому, что бог и ныне с нами.

Все потому, что многоликая земля

Была пропитана священной кровью.

Она вбирает свет московского Кремля

И дорожит своим небесным кровом.

Еще неделю ждать ее, еще неделю,

Но это меньше, чем двухмесячная тишь.

Я смою счастьем холостую запустелость,

И вот тогда моя родная прилетит.

Но тормозят движенье стражи циферблата,

И новый день никак не хочет уходить.

Ах, время, время, ты не вертишься по блату,

А рифмой слов  тебя никак не убедить.

Желаньем глаз тебя никак не поторопишь,

Избытком чувств тебя никак не охмуришь.

Ну почему ты застываешь на пороге,

Ну почему ты ей навстречу не летишь?

Стоит изба у тихой речки,
Туман стремится в холодок.
Ворчит береза в жерле печки,
Огонь резвится молодой.

У печки бабка суетится,
Бурлит картошка в чугунке.
Блудливый кот в ногах вертится,
Сверчок пригрелся на шестке.

Лохматый пес лежит под лавкой,
А в мыслях сахарная кость.
На стенке млеет балалайка,
Давно не брал заезжий гость.

В углу старинная иконка,
Лампадки древней тусклый свет.
Жива, жива моя сторонка,
Коль в избу просится рассвет.